[Durarara-fest]

T7-9 Шизуо|Каска. Вытирать влажные волосы полотенцем. "Я вообще-то уже не маленький".

@темы: Выполнено, Shizuo Heiwajima, Т7, Kasuka Heiwajima

Comments

[Гость]

Название: Кризис чужого взросления
Фандом: Durarara!!
Пейринг: Шизуо/Каска
Рейтинг: R
Жанр: ангст, романс, немного психологии
Предупреждение: AU, OOC, элементы педофилии.
Саммари:
Размер: 1300 слов.
От автора: сомневаюсь, что моя интерпретация кинка совпадает с желаниями заказчика, но… Я старалась ^^


Запах молока, детской присыпки и клубничного шампуня с наклейкой «Без слез» на приторно-розовой этикетке.
Каске восемь, и он сидит на табуретке, задумчиво болтая ступнями в разных носках.
- Я вообще-то уже не маленький, - неожиданно выдает он серьезным голосом.
Шизуо так и замирает со влажным полотенцем в руках.
В устах патологически молчаливого брата фраза звучит как шекспировский сонет, прочитанный на одном дыхании.
Порою в их жизни случались дни, когда они не говорили друг другу и десятка слов, а тут… Интересно, откуда мелкий такого нахватался?
- Знаю, - наконец говорит Шизуо, оправившись от удивления. – Но позволь мне позаботиться о тебе, пока я могу. Совсем скоро твой старший братик станет старым и немощным, тогда уже тебе придется вытирать мне волосы после купания.
Под конец фразы губы у Хейваджимы-старшего предательски подрагивают в зарождающейся улыбке, но он старается держаться до конца.
Глаза у Каски темные, в золотых искрах, умные и внимательные. Не по годам мудрые, словно бы даже чуть-чуть усталые…
- Ты… Ты серьезно?
От детского голоска, от этого серьезного взгляда, от влажных прядей вдоль пухлых щек - от всего этого сердце Шизуо заходится в какой-то ненормальной нежности, и он выдавливает сквозь пересохшее горло:
- Серьезно.
Не удержавшись, он накидывает полотенце на макушку брата, украдкой касаясь ладонью хохолка волос на затылке Каски. Словно перышки маленькой птички: мягкие, теплые, влажные…
- Хорошо, - говорит Каска и наклоняет голову, чтобы Шизуо было удобнее.
От этого движения пальцы Шизуо соскальзывают ниже, к полоске горячей кожи между воротничком фланелевой пижамы и волосами.
Он выдыхает сквозь стиснутые зубы и сводит бедра.
Шизуо одиннадцать, и у него впервые случилась эрекция.

[Гость]

продолжение

Гипс – современный аналог «испанского сапога». В этом Шизуо уверен на все сто.
Кожа под ним зудит и преет, а жесткие края натирают до кровавых ранок. Об ограниченности в движении он даже не заикается…
- Я помогу, - говорит Каска.
Шизуо хочет было отказаться, но не может.
Во-первых, ему действительно нужно вымыть голову. С обтиранием влажными полотенцами он еще кое-как справляется левой рукой, но о том, чтобы помыть голову и не намочить чертов гипс, и речи быть не может.
Во-вторых, он просто… Он просто не может отказаться.
Потому что это Каска… его Каска, пахнущий молоком и медом.
Шизуо восемнадцать.
И он треть жизни мастурбирует на образ своего младшего брата.
Ванная маленькая, слишком тесная для двоих, поэтому им приходится стоять вплотную друг к другу. Каска нагибается, чтобы отрегулировать напор воды и достает с полочки шампунь.
Шизуо сглатывает, но так и не может отвести взгляда от тонких летних брюк, тесно обтянувших задницу брата.
Нет. Нет. Нет.
Он гонит мысли от себя.
Он… Борьба с похотью – битва с ветряными мельницами.
Он шагает по ступеням Пенроуза – бежит, бежит, бежит… но никогда не выйдет за пределы замкнутого круга.
- Давай.
Шизуо обматывает гипс полотенцем. Так, на всякий случай, и склоняется над ванной.
Пальцы у Каски нежные, музыкальные, с маникюром.
Что поделать, работа такая…
Пальцы у Каски прохладные, но быстро теплеющие под горячей водой, ласковые и проворные.
Шизуо стискивает зубы и знает, что желваки, проступившие на скулах, добавляют ему пару лет возраста.
Шизуо выдыхает через нос и старается не подаваться вслед за ладонями брата.
Стыд и срам.
Как же хорошо…
Каска тщателен, поэтому, смыв первую пену, аккуратно растирает по волосам новую порцию шампуня. Шизуо хочется стонать, но он держится. Из последних сил. Но держится.
Потому что иначе…
То, как скользят пальцы Каски, до одури напоминает возвратно-поступательные движения собственной руки на члене во время душных ночей под одеялом.
Туда-сюда. Вперед-назад.
Несколько лет назад, еще до того, как Каска стал популярным и сменил дом на отели, Шизуо пару раз удавалось поймать брата на мастурбации.
Конечно, «поймать» - слишком громко сказано для нескольких громких стонов, услышанных из-за закрытой двери ванной комнаты, но Шизуо и этого хватило за глаза.
Теперь он знает, как Каска стонет, кончая.
Протяжно, низко, жалобно… Словно раненый. Словно умирающий.
- Мм…
- Больно?
Каска останавливается.
Шизуо зажмурился, чтобы пена не попала в глаза, но он кожей чувствует, что брат смотрит на него.
Смотрит и ждет.
- Нет, - сквозь слипшуюся гортань выталкивает он какофонию звуков.
Каска медлит, сомневается. Но все же возвращается к прерванному занятию.
Шизуо кажется, что по чувствительности кожа его головы не уступает головке члена.
Туда-сюда, вперед-назад и по кругу…
Шизуо прижимается бедрами к бортику ванной.
Еще немного…
Каска щелкает крышечкой бальзама-ополаскивателя и тщательно втирает его, а потом оставляет на минуту.
Шизуо хочется закричать от отчаяния, но вместо этого он лишь скашивает глаза, но видит только бликующую в тусклом свете пряжку ремня на штанах брата.
Интересно, а какой у Каски член?
Стадию самобичевания Шизуо проехал уже давно.
Одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать…
Он даже сходил на исповедь в ближайшую католическую церковь, а после купил библию в мягком переплете и почти полгода не прикасался к себе, но… Его извращенная сущность – гидра о трех головах. Отруби одну, и на ее месте вырастет две новых.
Каске пятнадцать. Он все еще девственник?
Вряд ли… Хотя…
Мысли, словно блохи – скачут как сумасшедшие.
Должно быть небольшой. С крупной головкой и аккуратными, подтянутыми яичками.
Шизуо облизывается, чувствуя на губах химическую горечь шампуня.
Светлый. Бледный. С розоватой головкой. Как у самого Шизуо…
Наверное, он попадет в ад.
Куда там по Данте попадают извращенцы, возжелавшие плоть от плоти и кровь от крови?
Прямиком к Люциферу, закованному во льды и сжигаемому адским пламенем.
Каска аккуратно отжимает волосы и закручивает на голове Шизуо тюрбан из полотенца.
Когда мать была жива, то частенько выходила из душа в таком виде… Гореть в аду.
Если бы мама только знала…
Они возвращаются в комнату, и Шизуо усаживается на табуретку. Ту саму…
Дежа-вю.
Он все еще помнит, что Каска был в разных носках: голубой и красный, с узором из снежинок.
- Знаешь, я хотел тебе сказать…
Шизуо кладет руку с гипсом и полотенцем себе на бедра, что бы закрыть стояк, который вот-вот разорвет домашние брюки.
- Да?
Как же хочется курить…
- Мне кажется, что я влюбился, - говорит Каска.
Рано или поздно это должно было случиться, говорит Шизуо себе, вцепляясь пальцами здоровой руки в седушку табуретки. Та словно плитка шоколада крошится и сминается под пальцами.
- Я рад за тебя, - отвечает Шизуо.
Наверное, с такими же интонациями онкологи сообщают своим пациентам, что тем осталось не больше года.
Но Каска, судя по всему, не просекает нюансов.
На лице брата явственно читается облегчение… Интересно, чего он ждал? Что Шизуо разнесет здесь все к чертям собачьим?
А ведь он даже и не знает, что….
- В мужчину, - контрольным в голову добивает Каска.
Шизуо застывает.
Тик-так. Настенные часы делают крошечный шажок навстречу их смерти.
Сейчас разверзнутся небеса, и…
Быть может, он смог бы смириться с женщиной. Улыбался бы ей при встрече, хлопал Каску по плечу, был бы свидетелем на их свадьбе… Но мужчина…
Шизуо чувствует, как возбуждение отпускает его тело, но на смену похоти приходит ослепляющая ревность.
- Кто он?
- Ты… тебе лучше не знать.
Известный актер? Или продавец из ближайшего супермаркета? Блядоватый манекенщик? Или серьезный продюсер?
- Это взаимно?
- Не знаю… С ним никогда и ничего не знаешь наверняка, - уголками губ улыбается Каска, но почти тут же серьезнеет. – Так…ты не против?
- Ты уже не маленький, Каска, - устало говорит Шизуо.
Запах молока, детской присыпки и клубничного шампуня с наклейкой «Без слез» на приторно-розовой этикетке.
Каске восемь, и он сидит на табуретке, задумчиво болтая ступнями в разных носках.
- Я вообще-то уже не маленький…
Все правильно…все так, как и должно быть.
Птенцы вырастают и покидают гнездо.
Чик-чирик.
Он уже не маленький…
Но почему же так больно?

[Square_Horizon]

поразительный фанфик, двойственный с моральной точки зрения, он не вызывает чувств отвращения и презрения, а заставляет переживать эмоциональную драму героя и пройти с ним отрезок его нелегкого жизненного пути

написано оооочень кинково, такое читается прямо на лету <3

автор, вы золото!

[Гость]

Square_Horizon, оо, благодарю =)
прям захвалили))

[neil.]

Как здорово-то ** Спасибо вам, автор, оно замечательное.
Конец заставил горестно вздохнуть, я так хотел хэппи энд, но все, что посередине - великолепно.

[DragonTyki]

Вау. Фик пропитан чувствительностью, невольно...переживаешь? Нет. Осуждаешь? Точно нет. Мне даже сложно подобрать слова. В конце отсутствие ХЭ как-то даже не слишком огорчает. Просто понимаешь, что в жизни не все случается так как ты хочешь. Хотя опять же, по мне так финал открыт, так что с одной стороны можно дописать, что Каска влюбился в брата, а с другой, что сиквел это воооот тот кинк под номером 10))

[Гость]

neil., благодарю, рада, что понравилось =)

Tyki-san, уии, спасиибо =)
мне нравятся неоднозначные финалы))
*а еще убивать персонажей...но ты и сам знаешь ХД*
сэнкс за отзыв, это очень...вдохновительно!)
*надеюсь, что тебя воодушевит мой пример
** да-да, я наглый вымогатель ХД

[DragonTyki]

Гость, охохо)) будем вдохновляться и музицировать)))
*ну у меня от тебя тоже эта привычка)))
**я про открытый финал
***да и про вымагательство тоже)))

[Maksut]

Tyki-san,

[Гость]

Durarara-fest,